В Украине снимают свой “Список Шиндлера” – “Буча”. Интервью с продюсером

Американцы дали деньги на фильм о трагедии в Буче

Появился тизер украинского фильма “Буча”, основанного на реальных событиях и посвященного трагедии, которая произошла в этом году во время захвата Киевской области войсками РФ. Он основан на реальных историях людей, которые пережили эту драму. Однако ее главный герой – не украинец, а реальный волонтер Константин Гудаускас, который за время войны помог многим людям покинуть оккупированную территорию, включая семью украинского композитора Игоря Поклада. Vesti.ua поговорили с продюсером и сценаристом этого проекта Александром Щуром, который рассказал, как проходит подготовка к съемкам и каким будет будущее украинского кино.

– Ваш фильм посвящен одной из самых больших драм этой войны. Насколько своевременна эта картина, если война еще не закончилась и потрясение от этой трагедии еще ни у кого не прошло?

– Наш фильм пока еще не готов и находится на стадии разработки. Пока мы презентуем только тизер, а сами съемки пройдут зимой, когда будет именно такая погода, которая была в тот период, когда происходили основные события. Наша задача – снять и выпустить его к годовщине освобождения Киевской области, а также успеть попасть на все крупные европейские кинофестивали. А потом – и на одну из крупнейших стриминговых платформ вроде Disney+, HBO или Netflix, чтобы картину увидели как можно больше зрителей. В этом и заключается наша миссия. Мы считаем этот фильм важным для Украины, потому что ориентируемся в первую очередь на иностранную аудиторию. Наши люди и так много знают, смотрят, читают и переживают. А если взять западную аудиторию, то многие из них лишь кое-что слышали о нашей трагедии, но что произошло на самом деле – они не знают. Поэтому мы очень хотим показать фильм всему миру, чтобы обратить внимание мирового сообщества и лишний раз подтолкнуть их к тому, чтобы они оказывали нам военную и материальную помощь. Чтобы мир понимал, что нам нужно освободить все наши территории. Потому что пока этого не произошло, у них может происходить то же самое, что и в Буче.  

– Некоторые украинские кинопродюсеры прогнозируют, что в ближайшие годы международные кинофестивали будут ждать от нашей страны только фильмы о войне. Означает ли это, что в будущем нас ждут фильмы только об этом?

– Я так не думаю. Хотя не могу говорить за всех. Например, мы перед самой войной начинали работу над разработкой приключенческой комедии в копродукции с Польшей. Буквально за день до нашего с вами разговора поляки вновь связались с нами, поскольку хотят снимать этот проект. Думаю, что и украинской аудитории нужны будут такие проекты, которые будут развлекать и помогать людям переключиться. Но BUCHA стала для меня миссией. Как евреи говорили о Холокосте: “Никогда снова”. Так и мы должны сделать все для того, чтобы больше никогда не повторилась Буча. А для этого в мире должны узнать о нашей трагедии как можно больше людей. Только после того как мы сделаем этот фильм, переключимся на какие-то развлекательные проекты. Я ведь 15 лет занимался тем, что снимал комедии (“Свидание в Вегасе”, “Я, Ты, Он, Она”). Но я не вижу в этом проблемы. Все мы знаем очень хороший сериал HBO “Чернобыль”. Его автор и продюсер – известный комедиограф Крейг Мейзин, который до этого снимал “Очень страшное кино” и другие брутальные комедии. 

Мне кажется, что когда человек опытный, взрослый и, главное, все это пережил, то он может обо всем рассказать и в драме. Я и сам жил в Вышгороде, выезжали с беременной женой под обстрелами, когда над головой летали российские самолеты. Потом, когда находились в эвакуации, я был волонтером, а затем, когда готовил материалы для этого фильма, то побывал везде – в Буче, Гостомеле, Ворзеле и Ирпене. Общался там с людьми, которые выжили и спаслись, у кого погибли родственники или друзья. Когда все это ты пропускаешь через себя, то можешь написать и драму. Комедийный опыт не мешает.

– Как проходил выбор темы? Почему главным героем решили сделать волонтера, а не солдата?

– Первоначальным замыслом было показать трагедию в Буче. Но показывать просто трагедию без какой-то интересной истории не следует. Если мы возьмем классический пример крутой драмы, то это будет “Список Шиндлера”, как немцы вели себя в гетто. Но все это показано на фоне истории человека, который спасал оттуда людей. Поэтому мне хотелось найти человека, который именно спасал людей. Я увидел несколько интервью Константина Гудаускаса и решил познакомиться с ним. В отличие от солдат, которые воевали, он видел то, что происходило на оккупированной территории, чего наши военные не могли наблюдать. Я решил, что эта история будто придумана для мирового проката. Этот человек – беженец из Казахстана по политическим мотивам, при этом он – латышский еврей, которому Украина предоставила убежище. И благодаря своему казахскому паспорту он мог проехать на оккупированную территорию, потому что россияне воспринимали его как гражданина дружеской страны. При этом всех остальных при попытке выехать убивали. Наш проект – это хорошая международная история о том, что есть нелюди и люди. Такое трудно придумать.

Работая над сценарием, мы старались, чтобы все было достоверно. Все украинцы, о которых пойдет речь в картине, – это реальные люди. Где-то, может быть, мы и нарушили хронологию, но все это было на самом деле. Мы потом еще покажем фотографии всех этих людей – погибших и выживших. А вот настоящих россиян мы не брали, это обобщенный образ зла. 

– В фильме в том числе будет затронута история композитора Игоря Поклада. Будет ли он играть в ней самого себя?

– Нет, его сыграет актер, потому что мы будем снимать художественный фильм. У нас уже есть несколько актеров, которых мы сняли в тизере, но на главную роль еще будем проводить кастинг. Здесь мы попросили Константина сыграть самого себя, но будем искать актера на эту роль, потому что это не документальная картина и не реконструкция. 

– Сейчас многие актеры воюют, насколько легко было найти нужные лица?

– Сложновато… Когда мы занялись поиском актеров, приблизительно треть оказались на войне. Но время еще есть, подготовительный процесс всегда продолжается два-три месяца. В Украине достаточно много талантливых актеров, и это наша позиция – снимать там, где все это происходило. Западные инвесторы предлагали нам снимать в Америке или Европе, потому что там это сделать легче и есть возможность привлечь их актеров, поскольку к нам они боятся ехать. Только на роль Константина, возможно, мы пригласим иностранного актера. Все остальные – только наши. Ведь важно и их поддержать в этой ситуации, когда работает всего десять процентов индустрии от той, что была до начала войны. 

– Как удалось найти деньги на съемки?

– Нам помогли наши диаспоры провести презентации, и нашлись американцы, которые в результате дали деньги. Причем они сказали, что возвращать средства не нужно, потому что их потрясла эта история. Скажу больше: все, к кому я обращался, узнав, о чем история, предоставляли помощь. 

– На какой бюджет вы рассчитываете?

– Сейчас это 895 тысяч долларов. Это небольшие деньги для такого фильма. Мы понимаем, что в Украине сегодня каждая копейка важна для ВСУ, поэтому деньги будем искать за границей. В том числе с помощью краудфандинга и донатов.  

– Кассовые сборы в Украине превратились совсем в условность. Как дальше будет выживать украинский кинематограф?

– Согласен с вами. Думаю, нас ждет переформатирование на международные проекты. Это, кстати, началось уже до войны. Мне кажется, у нас очень большие перспективы. Прокат фильмов там или создание их для стриминговых платформ – это совсем другие деньги. Но для этого нужны профессионализм и известность. И если первая составляющая у нас была, то вторая уже появилась. Украина уже стала популярной. И если мы будем предлагать качественный продукт, его будут покупать платформы. Главное, чтобы мы снимали истории, которые понятны всему миру. Совсем не обязательно, чтобы это были драмы. Это могут быть комедии или фильмы ужасов. И не обязательно, чтобы все эти картины были о войне. Например, история, которую мы собирались снимать до войны совместно с Польшей, – это комедия, в которой поляк и украинец ищут вместе сокровища Богдана Хмельницкого. Наподобие “Кода да Винчи” или “Сокровища нации”. А их врагом будет какой-нибудь российский фээсбэшник, который во время войны узнал об этих сокровищах и тоже пытается ими завладеть. Видите, сериал не о войне, но происходит сейчас, а для зрителя это очень важно. 

– Если говорить о стриминговых платформах, то они активнее заказывают сериалы, чем полнометражные фильмы. Означает ли это, что украинская киноиндустрия перестроится на сериальное производство?

– Если брать количество, то у нас так и было уже до войны. Причем некоторые сериалы продавались за границу. Например, “Крепостная” – в Польшу. Сериалов снималось гораздо больше, чем полнометражных лент. Правда, их качество не всегда было на уровне. Что касается полнометражных картин, то они становятся все более блокбастерными, чтобы на них ходили и подростки, и целыми семьями. Но из-за желания нравиться всем они становятся все более-менее одинаковыми. А вот платформы дали такую возможность, чтобы какой-то нишевый сериал мог найти много зрителей, если искать их по всему миру. 

– Вы сказали, что в вашей комедии о кладе Хмельницкого антигероем будет российский фээсбэшник. Как часто теперь мы будем встречать в кино антигероев-россиян? 

– Это будет зависеть от творческих задач. А вот фильм, в котором мы были бы друзьями, появится нескоро. Пройдет очень много времени, пока мы сможем увидеть хорошего россиянина в кино.